давно хотела это сделать на память.
......Ночью девица, прижавшись к драконьему уху, слушает, как внутри дракона что-то щелкает и бормочет, словно далекое море, словно огромная толпа; девице кажется, что она начнет разбирать слова, если прижмется покрепче; и когда она прижимается, дракон вздыхает во сне.
Я хочу посмотреть, шепчет девица; но засыпает драконьим сном и потом не может вспомнить, что им приснилось. Море? Толпа? Дракон помнит, но не рассказывает, говорит только: в таком месте я хотел быть с тобой.
*
Месяц был тонкий, как след от ногтя, нежный, как обещание поцелуя; дракон неотрывно глядел на него и изнывал от тоски. Струйки дыма из драконьих
ноздрей вились, как плющ, по стене башни, поднимались к маленькому окну и таяли. Дракон снова вздыхал.
- Ты выкурить меня хочешь? - спросила принцесса, свешиваясь вниз. - Кури сильней!
Дракон вздохнул так, что башня качнулась. Клуб черного дыма поднялся вверх, оставив принцессу с черным лицом; даже месяц, кажется, потемнел.
- Дурак, - сказала принцесса, кашляя, и швырнула в дракона черным от сажи яблоком.
- Ой, - сказал дракон взволнованно. - Оно золотое было? Это мне?
- Нет, - сухо сказала принцесса и спряталась в башне.
- Женщины, - горько пожаловался дракон закопченному месяцу. - Женщины сами не знают, чего хотят.
Месяц мигнул в ответ. Стремительная, как самолет, промчалась ведьма.
- Спросить, что ли, у нее, - дракон чертил когтями завитушки в пыли. - Чего они там хотят.
Серая, как умытый трубочист, принцесса вывесилась в окно.
- Попробуй только, - сказала она и погрозила дракону кочергой. - Ты мой дракон!
Дракон еще раз вздохнул. От выдоха месяц качнулся и звякнул, как тоненький колокольчик.
-
Ты меня поцелуешь когда-нибудь? - покорно спросил дракон. Струйки дыма из его ноздрей поднимались к маленькому окну, сворачиваясь в сердечки.
-
Еще чего, - сказала принцесса, еще сильнее вывешиваясь в окно. Одно из дымных сердечек робко легло на ее ладонь. - Может быть, - неожиданно для
самой себя сказала принцесса и выдохнула. Сердечко воздушным шариком полетело вверх, выше и выше; тоненький месяц раскачивался, поджидая его.
*
- Возьми, - сказала принцесса настойчиво, - мне страшно неловко, что это не шарф, не локон, не поцелуй, но от нее тебе будет больше пользы.
Рыцарь отвел руки и опустил взгляд. Хрупкая синяя чашка дрожала в его ладони. На дне чашки лежало небо. Рыцарь крутил чашку и смотрел вверх и вниз в
растерянности. По дну чашки ползли облака, наползали на крохотное солнце. Из яркой сини вылетел крохотный дракон, не больше мошки.
Рыцарь дернулся, расплескав синеву, выхватил меч, - но огромное небо было пустым и чистым.
*
В чашке плыл маленький дракон, и рыцарь так засмотрелся, что не заметил большого дракона, который сел на траву рядом с ним. Только когда конь
забрыкался, забился, рыцарь опомнился. К мечу тянуться не было смысла, дракон в чашке крылья сложил. Большой дракон прищурился и сказал:
- Я бы дыхнул на тебя, но за Грааль страшно.
Из чашки медленно поднимались легкие белые облака.
*
Воздух пахнет водой и медом. Дракон придавил головой колени принцессы, закрыл глаза. Принцесса плетет венок из травы, потому что ей лень
тянуться за одуванчиками, и сонным голосом усыпляет дракона. Дракон сонно мурлычет в ответ. Когда мимо жужжит сосредоточенный шмель, дракон и
принцесса спят на траве, и воздух вокруг них пахнет водой и медом.
*
- Слушай, - сказал дракон, - может, выйдешь уже? Тебе заповедано было любить ближнего, как себя, а я к тебе ближе всех. Нас только дверь разделяет.
Принцесса высунулась в окно и замахала платком.
- Я здесь! - кричала она.
- Кто там еще? - сердито спросил дракон.
- Храбрый рыцарь, - сказала принцесса. - С большим войском. - И снова закричала: - Э-эй, я здесь!
Дракон приуныл. Но войско, не отвлекаясь на крики, прошло мимо и скрылось в пыли.
- Кажется, - медленно сказал дракон, - они признали, что я твой ближний.
Принцесса захлопнула окно.
*
- Я бы ужасно хотела, - с тоской сказала принцесса, - чтобы однажды ты написал мне письмо.
Дракон поморщился.
- На чем, интересно? - спросил он. - На этих крохотных лоскутах твоим крохотным пером?
Принцесса взглянула на драконьи когти и грустно вздохнула.
- Не могу видеть тебя такой, - сердито сказал дракон. Он встряхнулся и отвернулся.
- Эй! - сказала принцесса; но дракон уже разбегался, чтобы взлететь.
- Стой! - захлопали крылья; дракон, не оглядываясь, летел прочь. Принцесса села на землю и зарыдала.
Вестей
о драконе не было неделю; две; принцесса смирилась с мыслью, что он уже
и не прилетит; гулять в их саду ей было невыносимо - она целыми днями
сидела в комнате и смотрела в окно.
- Летит! - закричал кто-то.
Принцесса не поверила своим глазам. Потом вскочила и поковыляла во двор - отвыкшие от ходьбы ноги не слушались. "Я буду с ним холодна, - внушала
себе она, - слова ему не скажу!" - а сердце стучало так, что она задыхалась. Дракон ждал и молчал. Принцесса старалась идти независимо, смотреть прямо, дуться - но краснела и тихо вздыхала, и глаза у нее становились - огромные.
- Ну? - сказала она; и дракон протянул к ней лапы.
- Что? - спросила принцесса растерянно; дракон молча схватил ее, и люди во дворе закричали.
Неуклюже прыгая на двух лапах, дракон разбежался; с трудом взлетел; принцесса боялась пошевелиться.
- Куда?.. - спросила она, и горло перехватило.
Дракон молча летел над холмами; от ветра слезились глаза; принцесса опустила голову и увидела прочерченные в земле слова: "...пишут в письмах, я даже
спросил..."
Строка ныряла вниз и поднималась вверх, и холмов впереди было превеликое множество.
*
- Выходи на смертный бой, - сказал рыцарь яростно. - Ты соблазнил меня и сбежал!..
Ну-ну-ну, - ответил дракон. - А ты побежал за мной. Ну разве это не мило?
*
1.
Каждое лето дракон переезжал поближе к морю и перевозил с собой свои сокровища: полинявший от времени надувной мяч, коллекцию тайных камней - в воде они становились рыбками, - и чучело женщины, которая танцевала. Дракон оставлял ее на берегу, чтобы видеть, что он не заплыл далеко - морской ветер выдувал из чучела зимнюю пыль, и казалось, что ;енщина все еще пляшет, радуясь возвращению дракона. Людей дракон не любил. Когда двое нашли его дикий пляж и трогали женщину, пытаясь понять, что с ней такое, дракон щелкнул когтями и превратил одного в стаю бабочек, а другого в аиста; аист бессмысленно щелкал клювом, охотясь на маленьких крабиков, бабочки разлетелись кто куда, а чучело дракон осторожно внес в воду - и волны разбегались от них.
2.
Осенью дракон поднимался в горы, чтобы охотиться на овец и дуть на желтеющую траву. Иногда он устраивал камнепады. Стоя где-нибудь высоко, он слушал, как камни грохочут вниз и тихо-тихо мурлыкал песенки. Дракону нравились тролли. Они не обращали на дракона внимания до тех пор, пока
он не сталкивал их вниз; снизу некоторые подпевали. Иногда дракон брал с собой чучело женщины, которая танцевала. В эти дни он не охотился
ни на кого, только лежал, свернувшись, в корнях упрямого дерева, и чучело, держась за драконий хвост, плясало в текущем из-под корней ручье.
3.
Всю зиму дракон молол на карманной мельнице чешую. Мука сыпалась в огромный мешок, и чучело женщины, которая танцевала, то наклонялось над мешком, то отшатывалось. Дракон покрывался мукой от усов до хвоста, стены в драконьем доме белели, и тайные камни взволнованно колотились в своей коробке.
Дракон никогда не брал их с собой. Его очередь наступала во вторую среду января. Раз или два приходилось подменять других драконов - дракон всегда оставлял немного муки в мешке специально на этот случай. Больше всего ему нравилось на миг выглянуть из облаков, когда мешок практически пуст, - перетертая чешуя лежит на земле и в рассеянном свете сияет, как драгоценные камни. После полетов сквозь облака он тяжело болел. Ему хотелось как можно скорее вернуться в небо.
4.
Весной дракон замачивал в огромном тазу одеяла и занавески; пока чучело, взбивая пену, топталось на них, дракон уходил глубже в лес и выкапывал
из земли подснежники - цветы лопались на языке, дракон, зажмурившись, самозабвенно чесал отрастающую чешую о сосны. Весной он совершенно
случайно встречался с другими драконами. Чучело не замечало, как густеет на полянах трава, как настойчиво зеленеют листья; дракон делил весну,
как пирог, и у всех участников оставались на память шрамы. Ближе к лету дракон находил на полянах тонкую скорлупу и начинал собираться к морю...
*
Рыцарь приезжает к замку своей принцессы с мешком, полным волшебных бобов, и всю ночь обходит стены, что-то чуть слышно приговаривая. К утру стебли
стискивают стены, и даже небо трещит; принцесса пытается выглянуть из окна - и не может. Толстый голубь, вестник любви, разъедается так,
что не может летать; и весь день, неохотно кряхтя, ползает вверх и вниз по бобовым листьям. Вечером прилетает дракон; рыцарь стоит у ворот и держит меч, как букет. У него за спиной сплетаются стебли.
- Э, - говорит дракон; и рыцарь кричит ему в ответ: - Она нам больше не помешает!
*
- Ты меня зовешь, а я глаза не могу открыть, - жалуется принцесса, - как будто к моим ресницам привязали мешок с песком.
- Не знаю, с чем, - говорит дракон и трогает лапой веревки, - но привязали точно. Спи спокойно, пока я смотрю.
- Я разве смогу уснуть? - возмущается принцесса; и вопрос превращается в тихий храп. Дракон развязывает мешок, и на кровать сыплются сокровища.
- Хм, - говорит дракон; его глаза сверкают от жадности. Он спрашивает принцессу: - Что тебе снится? - и она отвечает сквозь сон: - Ничего.
*
Дракон был большой, но всю жизнь собирал маленькие, почти бессмысленные сокровища: увядающие цветы, старые письма, нагретые солнцем камни и блестящую воду; и еще - обрывки перелинявшего неба: синяя легкая чешуя сначала каталась по пещере, сквозняки толкали ее от стены к стене; потом небес накопилось столько, что не было разницы, летает дракон или лежит на спине. Клочки облаков перелетали из обрывка в обрывок, и дракон наблюдал их, очарованный; сонный.
*
- У вас странные грозы, - заметил рыцарь задумчиво, - гремит так громко, но дождь не идет.
- Это не грозы. - Принцесса смотрела в окно. Гром прогремел снова. - Это мой... друг.
Рыцарь спросил после паузы:
- Друг... храпит?
- Нет, - нетерпеливо сказала принцесса. - Друг живет. Если он придет, вы увидите.
Гром стал громче.
- Да что же это? - спросил рыцарь в растерянности.
- Сердце, - сказала принцесса. - Это бьется драконье сердце.
*
- ...и тогда я ее съел, - закончил дракон.
Принцесса вытаращила глаза, икнула и расплакалась.
*
Когда дракон чихает, над ним поднимается пар.
- Что это? - нервно спрашивает король.
- Это из него выходит лето, - печально отвечает принцеса.
*
Ночью дракон и рыцарь ложатся в одной пещере, и рыцарь кладет между ними меч, а дракон - девицу. Дракон храпит тоненько; рыцарь спит, не снимая шлема, и к долгому храпу добавляет долгое эхо. Девица не может уснуть, выходит то подышать, то попить воды, то вылить воду; возвращаясь на место между рыцарем и драконом, она водит руками по рыцарю и дракону и наощупь не чувствует разницы. Меч нагревается в темноте. Когда девица выходит снова,
дракон придвигается к рыцарю, а рыцарь к дракону; и оба перестают храпеть вообще. Возвращаться в пещеру девица боится...
*
Дракон приносит принцессу на семейный совет; принцесса сидит, сложив руки на коленях и не решаясь поднять глаза, пока большие драконы ходят вокруг нее, оглядывают ее, горячо вздыхают. Мама-дракон, обращаясь прямо к дракону, презрительно говорит: предыдущая была лучше. Разобиженная принцесса поднимает глаза. Драконья бабушка виновато ей улыбается. Драконий папа поворачивается спиной. Дракон спрашивает сердито: для вас разве кто-то будет достаточно хорош? Принцесса толкает его в плечо и шепчет: предыдущая?
*
- У тебя всегда такие холодные руки? - спросил дракон.
Вместо ответа принцесса обняла его крепче.
*
- Откуда берутся драконы? - спросила принцесса. - Драконьих младенцев приносит в пещеру стая аистов?
Дракон посмотрел на нее и вздохнул.
*
Один человек днем был драконом, а ночью рыцарем; днем он похищал девиц, ночью, когда девица ахала: "как ты сюда попал? дракон убьет тебя", - отвечал: дракона я не боюсь, я спасу тебя.
*
Принцесса просыпается от шуршания, похожего на то, с которым начинается ливень; она лежит, не открывая глаз, и думает, что, если ливень продлится, не придется выходить в сад; потом сквозь шелест она слышит дыхание. В первый миг она видит только силуэт и глаза; дракон молча подходит ближе, его крылья шелестят по спине, потом он опускает голову рыцаря на одеяло принцессы. Принцесса от испуга не может сказать ничего; дракон виляет хвостом и подставляет шею.
*
Глубокой ночью дракон возвращается к башне и смотрит, как спит принцесса, свесив косы в маленькое окно. Свеча давно догорела, между ним и принцессой нет ничего, кроме камней и луны, и он шепчет, прижавшись к камню: спокойной ночи. Принцесса поворачивается во сне, и, глядя на нее, дракон вздыхает.
*
Когда рыцарь целует принцессу, ничего не происходит - никто не лает, замок не оживает, просыпаясь, принцесса даже не шевелится; рыцарь прислушивается к ее дыханию и слышит шипение - не из кровати, а от окна. Потом, распахивая крошечное окно, в комнату врываются шипы.
*
Некий рыцарь в незнакомом замке скрывается от врагов. Всюду коридоры и переходы, рыцарь снимает доспех, чтобы двигаться тихо-тихо, но не может оставить меч. Отступая, рыцарь попадает в длинную галерею с круглыми окнами, и за каждым окном - коридор. Внезапно рыцарь видит движение в одном из коридоров - и замирает. Окно показывает поцелуй, окно показывает поцелуй, снова и снова, пока рыцаря не осеняет вдруг, что это вовсе не окно - это колодец радости, которая длится вечно. Колодец в награду показывает еще и еще, но тут рыцарь слышит шаги за спиной.
И он бросается в колодец, не раздумывая.
*
И снится рыцарю, что идет он по лесу, слышит невдалеке плеск и смех и спешит на звук, улыбаясь невольно; выступив из кустов, видит зеленый лесной ручей и девушку, милую девушку. Она оглядывается на шум, и рыцарь тонет. Глаза огромные, длинные, как озера, ресницы как камыши. Стоять на твоем берегу, пить тебя глазами - задыхаясь, захлебываясь, снова пить, не отводя взгляда. Ты прекрасна. Как ледяной водопад, обрушивается на рыцаря ее взгляд, и рыцарь просыпается в лихорадке. Он думает, что помнит только глаза; но неотрывно - капризные губы, прохладные, как виноград, родинка на носу, ветви рук. Он собирается, дрожа; лихорадка гонит его, не давая ни есть, ни спать; гонит его по лесам. Он ищет маленькие ручьи и речки, один раз он выезжает к тихому
сонному лесному озеру. Озеро длинное, дымное, как глаза, камыши как ресницы. Рыцарь встает на колени и пьет - захлебываясь, задыхаясь. Он
ищет, ищет, ищет ее, то лишаясь надежды, то загораясь лихорадочным пламенем; лихорадка сушит его, не давая ни есть, ни спать; лесов все меньше.
Наконец он объезжает их все. Ручьи тихи и пусты; он стоит на последнем берегу, и надежда в нем умирает. Лихорадка тоже покидает его, и голос разума говорит: пора вернуться. И рыцарь едет домой, умирая от одиночества и тоски, и проезжает маленький лес возле дома. Ему кажется: он слышит смех и плеск; он спешит на звук и плачет невольно. Выступив из кустов, он видит зеленый лесной ручей - и нимфу, маленькую лесную нимфу, испуганную лесную нимфу, которая смотрит на него огромными, длинными, дымными глазами.
*
Рыцарь поймал русалку; и жил с ней; и оставил ее; и она с тех пор преследовала его даже в лужах, даже в стаканах. Когда бы он ни попал под дождь - в каждой капле была она, и в шуме воды слышался укоряющий голос.
- Я не могу больше так, - сказал рыцарь устало, - что ты хочешь от меня?
- Я хочу, чтобы ты страдал, - сказала она.
- Но я страдаю! - воскликнул рыцарь.
И дождь распахнулся перед ним, как объятья:
- Вернись, - сказала русалка, - вернись, и я все прощу.
*
Юному рыцарю понадобился устрашающий крик, с которым и на охоту, и на турнир не стыдно выйти; но все, что он мог придумать сам, ему не нравилось, и он ходил по замку, пробуя один крик за другим, пока хозяин замка не поймал его за плечо. Сказал: иди-ка ты, дружок, в птичник, и там выбери крик себе по душе, а то твои упражнения слушать уже достаточно тяжело. Юный рыцарь затосковал, но ослушаться не посмел; и всю дорогу до птичника думал, кем его обозвали, - петухом? индюком? гусем? Дверь птичника была распахнута настежь, птицы, одуревая от света, метались по двору, и глубокий старик за ними следил. Юный рыцарь, вздыхая, встал рядом со стариком; ни один птичий крик не казался ему устрашающим. Старик взглянул на юного рыцаря раз, другой; с усмешкой спросил: ты за криком пришел? Юный рыцарь понял только усмешку, но кивнул; и старик взял его за руку. Пойдем, пойдем, приговаривал старик, и рыцарь не мог вырваться. В птичнике было темно, только в одном углу сноп света падал через дыру в крыше, и отовсюду слышались шорохи и скрипение.
Юный рыцарь думал растерянно: крысы? я должен бояться крыс? Старик сказал: все наши крики в клетках; - и только тогда юный рыцарь увидел их и вздрогнул. Ребра, ребра, ребра стояли вдоль стен. Старик сказал: никакая другая клетка их не удержит. пойди послушай и выбери себе крик.
От ребер пахло птичьим пометом и маслом, скрипы и шорохи в такой близи стали почти непереносимо громкими. И что я должен? - гадал юный рыцарь. -
Шуршать? Скрипеть? Он нагнулся над одной клеткой и сквозь скрипы и шорохи услышал пение; и внезапно с обжегшей ясностью понял, что это
женская грудь. Забыв о старике, помете и масле, он коснулся ее и закричал. И это был такой крик, с которым не стыдно и на охоту, и на турнир... Что-то щелкнуло, и в птичнике стало тихо-тихо.
*
Рыцарь думал: внутри дракона будет греметь и лязгать, как в кузнице или на колокольне, - но все, что он слышит, - мягкие, почти беззвучные хлопки, словно ветер играет с тканью. Даже зная, что дракон его не услышит, рыцарь говорит вслух: сердце у тебя есть; - но он не уверен, что это хлопает именно сердце.
Дракон внутри огромный, как замок, и кажется больше от того, что комнат в нем нет. Рыцарь так старательно таращится в темноту, что видит роспись на стенках желудка. Мадонны и херувимы? - думает рыцарь; но подходит вплотную и видит, что на стенках нарисован только дракон.
*
Дракон говорит девице: я не могу ходить с тобой на базар, я боюсь, что ты убежишь от меня в толпе.
Зачем нам вообще куда-то ходить? Я ем животных, у тебя есть твои корешки. Если ты хочешь молока, я могу украсть для тебя козу. Чего ты не видела в
своей деревне? Если тебе не хватает дел, я открою тебе сокровищницу - перебирай мои кольца. Если тебе не хватает дел, я сам лягу перед тобой - полируй мою чешую.
Из пещеры видны только горы - справа и слева и впереди, в какую сторону ни повернись; в тех, что подальше, кто-то живет, но как разглядеть, если дракон не позволяет смотреть, спрашивает: ты почему от меня отворачиваешься, ты меня больше не любишь?
Я бы, кажется, больше всего на свете хотела узнать, что там, за горами, даже если там только другие горы. Я бы хотела избавиться от дракона, даже если за горами вообще никого больше нет.
*
Посреди моря стоит столб, к которому пираты во время шторма привязывают свои корабли; на этом столбе - имена всех кораблей, которые были и будут
пиратскими, и три пирата днем и ночью ползают по столбу, проверяя всех, кто плывет к ним и мимо. А на самой верхушке столба сидит пиратская бабушка; вяжет пиратские шапочки и длинные узенькие носки для деревянных ног и время от времени вскрикивает: не воруй варенье, гадкий мальчишка,
я все вижу!
В шторм бабушка пересчитывает корабли, и пираты знают - пока она считает, никто не утонет.
*
Пророк пиратов подвязывает тяжелую накладную бороду, чтобы казаться старше, и водоросли щекочут воду возле его колен. Куда бы пророк ни пошел, вода за ним прибывает: сначала до щиколоток, потом выше и выше; пророка не пускают в бордели - шлюхи при виде воды кричат.
На берегу пророк расставляет руки:
- Я пришел принести вам не мир, но море!
Вода поднимается, приближается, окружает его, тяжелая борода, промокнув, тянет опустить голову.
Пророк запрокидывается назад и кричит:
- Кто к нам с морем придет, тот от моря погибнет!
Начинается дождь. Соленые длинные капли падают в рот пророка, как слезы.
*
Одну девицу поймал морской царь: теперь ты моя, сказал он, потому что твои кудри как волны. Глупости, отвечала девица, а голос ее дрожал, нет у меня кудрей и я ничья. Морской царь держал ее за руку и за волосы: ты моя, сказал он, признай - или братья твои умрут от воды. Признаю, сказала девица медленно, отпусти меня, я никуда не уйду. Морской царь дернул ее и за руку, и за волосы: дай мне слово - и я тебя отпущу. Хоть из рук, сказал он, хоть к братьям. Девица молчала долго, морской царь уже начал собирать волны: видишь, говорил он, вот волна, и волна, и волна, и все они для твоих братьев, а эта - для маленькой твоей сестры... Прекрати, сказала девица; слово, которое она отдала, было не больше фасоли, но морскому царю хватило, и руку и волосы он отпустил. Иди куда хочешь, сказал он девице, но через месяц вернись - слово твое у меня. Он сжал кулак и нырнул, а девица осталась на берегу - дрожащая, скованная; немая(с) прекрасная
Nosema